English Version Петербургские художники На главную
    >сайт художника МИЛА АРБУЗОВА
         
 

Глядя на работы Милы Арбузовой, трудно отделаться от какого-то особенного deja vu. Эта особенность не в простом эффекте узнавания (где-то я уже это видел), а в моей захваченности изображенным как реальностью: именно это я все время и вижу. Этот эффект доверия к не слишком реалистичным, на первый взгляд, картинкам интригует.
Беглого взгляда достаточно, чтобы понять, что картины часто строятся на простом артистическом трюке: они оказывается перерисованными любительскими снимками. Само по себе это, однако, едва ли может добавить им реализма – пресыщенность визуальным мусором, порожденным технологией point-and-shoot, является отличительной чертой современного горожанина. Пожалуй, нет ничего более типового и бессмысленного, чем существующий в миллионах экземплярах снимок в жанре «уснувшие после пьянки» (исходный сюжет работы Afterparty), «девушка в ванной снимает свои ноги» («Оазис»), «я на улице Косыгина» (All you need is love) или «машины, припаркованные в моем дворе» («Раша. Хроника нерегистрируемых событий»).
Простой перевод снэпшота в живописную технику, если дело ограничивается только этим, безусловно, несколько улучшает его визуальное качество: художник будто исправляет ляпы неопытного фотографа, выступая в роли ретушера – выравнивает экспозицию, убирает мусор, восстанавливает резкость. Это, однако, лишь делает «визуальный текст» чуть более читабельным, но никак не влияет на его смысл (точнее, его отсутствие).
Тогда художник, кажется, берется за более «серьезную» ретушь, отождествляя кисть с одноименным инструментом Фотошопа (наиболее яркие примеры - «Кристально чистое» и «Солнечные дни»). Ход очень логичный: украшательством визуального мусора самозабвенно занимается большая часть его создателей. Кто-то балуется с фильтром «психоделика», кто-то с фильтром «сухая кисть», кто-то поскромнее просто выкручивает контрастность до того уровня «черное на белом» («Вейтинг во зе саммер»). То, что получается, - не имеет никакого отношения к живописи и какой-либо реальности, кроме наглядного свидетельства чудного энтузиазма «фотошоперов». Однако на упомянутых работах Арбузовой весть этот трэш не только не раздражает, но наоборот кажется забавным. В чем же трюк, благодаря котором происходит преображение?
Смысл приема Арбузовой - имитация любительской фотографии – не в пародировании неумелых «художников», а в попытке внятным художественным языком выразить то, что они, сами того не понимая, хотели бы сказать. Импульс, заставляющий туриста или подростка или нетрезвого горожанина (в любом случае – человека «несерьезного») выхватить «мыльницу» и отщелкать все, что попадется на глаза, загадочен, но не бессмыслен. Ему можно противопоставить «хорошую фотографию», что равнозначно отказу обычному человеку в праве заниматься искусством, кроме как смотреть и восхищаться или оставаться равнодушным. А можно дать ему шанс и показать то, что он на самом деле хотел (или мог бы хотеть) – но вовсе не с тем, чтобы проявить к нему благодушие или высокомерие. Работы Арбузовой как раз довольно дружелюбны и по-доброму ироничны. Их возможный смысл в том, чтобы показать, чего именно нам, обычным «несерьезным людям»не хватает, чтобы быть художниками. Сознательно используя такие антиживописные ресурсы, как случайные фотографии и техники ретуши, художник показывает, в чем собственно их проблема – в их необязательности. Преодоление которой – в данном случае, акрилом на холсте – превращает нелепый артефакт в произведение искусства.

Ольга СЕРЕБРЯНАЯ